Что поделаешь, без мозолей не обходятся ни гитаристы, ни барабанщики. Особенно те, которым для игры необходим физический контакт с палочками — и они не перетягивают руки полосками ткани, как это делают Стюарт Коупленд из Police или Ларс Ульрих из «Металлики».
Вот как эту сторону жизни музыканта описывает Фил Коллинз:
«После отпуска дома руки становились мягче. Несколько недель купания детей или мытья посуды — и на ладонях кожа снова становилась нежной, как на лице. Поэтому на гастролях я просто развивал в себе стойкость и силу воли. По утрам перед телевизором, сидя в своем номере в отеле, я стучал по подушкам час за часом, до глубокой ночи, чтобы сделать свои запястья сильнее. Когда появлялись мозоли, приходилось просто не останавливаться и продолжать работу. Мозоль сдиралась, появлялась кровь, затем на месте старой мозоли появлялась новая, которая была похожа уже на сырое мясо. Хоть это и звучит чересчур драматично, это реальность, с которой сталкиваются все барабанщики».
Самый, наверно, известный пример — это то, что произошло на студии «Эбби Роуд» 9 сентября 1968 года. «Битлы» записывали композицию Пола «Helter Skelter», это был тяжелейший металлический номер за всю их историю. Они уже несколько раз пытались к нему подступиться и в этот день решили-таки добить. А для этого надо было накрутить себя, и пока Пол пел, Джордж бегал по студии с закрепленной на голове горящей пепельницей — косплеил Артура Брауна.
Общая атмосфера в студии была совершено истерической, и в конце восемнадцатого дубля палочки Ринго полетели через всю студию, а сам барабанщик заорал: «У меня волдыри на пальцах»! Но именно этот дубль и вошел альбом, включая крик Ринго.
А здесь Ринго как раз рассказывает про этот случай: