Пиратство — это новое радио. Люди так узнают о новой музыке.
Музыка – огромна, она занимает очень много места. До сих пор вся моя жизнь была посвящена музыке. Каждый раз, когда я переставал уделять ей внимание и переключался на что-либо другое, это давало о себе знать. Музыка длится вечно…гораздо дольше, чем любые отношения.
Когда пишешь музыку по-настоящему, ты сразу отпускаешь то, что написал. Кроме того, если написал песню и не записал ее сразу, ее приходится постоянно носить в себе. Это – не дело. Песню надо выпускать и записывать, пока она совсем новая. Именно это я и пытаюсь делать. Как только я записал песню, я снова раскрываюсь, и рождается новая песня. Это – как будто пытаешься поймать дикое животное. К нему надо медленно подкрадываться, не делать резких движений. Надо сохранять спокойствие, ждать, и оно к тебе подойдет. Просто надо быть наготове, и ничто не должно вам мешать. Вот почему как только создашь песню, ее надо сразу записать.
Я люблю фэнтэзи. Я также люблю старые вестерны, но я больше всего люблю фильмы о межпланетных путешествиях. Это моя отдушина.
Я очень необразованный. Я всегда считал Abbott and Costello очень смешными. Люблю фильмы Джерри Льюиса. Думаю, они были забавным образцом искусства. Но мне также нравятся полнометражные фильмы и ambience ранних картин Фредерико Феллини и Жан-Люка Годара.
Чего я не хочу делать, это музыкальные клипы. Эта область узурпирована. Это была форма искусства с большим потенциалом, когда она только появилась в начале 80-х, но быстро стала коммерческой. Видео стало показывать, как круто выглядит тот или иной певец и сколько у него танцовщиц на заднем плане. Это не связано ни с чем, кроме как с продажей картинки. У меня нет картинки, которую я хотел бы продавать.
Лучше сгореть, чем угаснуть.
Энергетика последних песен альбома Greendale («Sun Green» и «Be the Rain») – вот за что борется молодежь. Она еще не совсем понимает, к чему нужно стремиться, но этот период – самый благодатный для зарождения революции в этой стране начиная с середины 60-х. Пожалуй, сложно найти более подходящее время для появления поколения, которое восстанет против всего этого.
Первое, что я делал с утра, — брал гитару, брал два или три аккорда, и все начиналось. «Это как будто светокопия того, что говорит мне моя душа, вот что это», — думал я. Потом я шел в студию. Я мог писать слова без гитары, сидя в своей машине. Я останавливался на дороге, записывал пару строк, проезжал еще десять метров, останавливался, писал снова. Так я ехал и писал, пока не доезжал до студии. Что бы ни получалось, это была песня.
У меня есть другие интересы. Когда я концентрируюсь на написании песен и сочинении музыки, моя первая задача – освободиться от всех остальных интересов, чтобы они не стояли поперек дороги. Я целые месяцы нахожусь в состоянии боевой готовности. Когда я делал эту запись (Greendale), я прервал все физические упражнения, которыми занимался – подъем тяжестей, йога, плавание. Надо сказать, появляется много свободного времени, когда ты не путешествуешь или не занимаешься.
Окружающий мир – сам по себе послание.
Я не собираюсь выходить на сцену с набором старых песен. Я должен иметь новые песни, потому что они – причина, по которой я устраиваю концерт. Новые песни дают мне веру в себя, в то, что мое творчество все еще имеет смысл, что я еще способен выражать свои нынешние чувства, а не перемалывать то, что я чувствовал вчера.